Главная >> Античные авторы о славянах >>

ИЗ "ГЕРМАНИИ" ТАЦИТА (I—II ВВ. Н. Э.)

Публикация по изданию:  Тацит Корнелий. Сочинения. Л., 1969, т. 1

Публий Корнелий Тацит — один из первых римских историков эпохи империи — жил во второй половине I и начале II века. Как возможный уроженец Галлии, а также благодаря тому, что его тесть Агрикола был наместником Британии, Тацит знал кельтские языки и даже мог различать их диалекты. Германских языков, судя но всему, он но знал. Поэтому языковую границу между действительными германцами и «германцами», проживающими на территории «Германии», он провести не мог.

Кузьмин А.Г. "Откуда есть пошла Русская земля...", М., 1986, т. II, cc. 530-531

Германия отделена от галлов, ретов и паннонцев реками Рейном и Дунаем, от сарматов и даков — обоюдной боязнью и горами; все прочие ее части охватывает Океан, омывающий обширные выступы суши и огромной протяженности острова (1) с некоторыми, недавно узнанными нами народами и царями, которых нам открыла война...

Что касается германцев, то я склонен считать их исконными жителями этой страны, лишь в самой ничтожной мере смешавшимися с прибывшими к ним другими народами и теми переселенцами, которым они оказали гостеприимство, ибо в былое время старавшиеся сменить места обитания передвигались, не сухим путем, но на судах, а безбрежный и к тому же, я бы сказал, исполненный враждебности Океан редко посещается кораблями из нашего мира. Да и кто, не говоря уже об опасности плавания по грозному и неизвестному морю, покинув Азию, или Африку, или Италию, стал бы устремляться в Германию с ее неприютной землей и суровым небом, безрадостную для обитания и для взора, кроме тех, кому она родина?

В древних песнопениях, — а германцам известен только один этот вид повествования о былом и только такие анналы, — они славят порожденного землей бога Туистона. Его сын Манн — прародитель и праотец их народа; Манну они приписывают трех сыновей, по именам которых обитающие близ Океана прозываются ингевонами, посередине — гермионами, все прочие — истевонами (2). Но поскольку старина всегда доставляет простор для всяческих домыслов, некоторые утверждают, что у бога было большее число сыновей, откуда и большее число наименований народов, каковы марсы, гамбривии, свебы, вандилии, и что эти имена подлинные и древние. Напротив, слово Германия — новое и недавно вошедшее в обиход, ибо те, кто первыми переправились через Рейн и прогнали галлов, ныне известные под именем тунгров, тогда прозывались германцами. Таким образом, наименование племени постепенно возобладало и распространилось на весь народ; вначале все из страха обозначали его по имени победителей, а затем, после того как это название укоренилось, он и сам стал называть себя германцами (3).

... Свебы не представляют собою однородного племени, как хатты или тенктеры, но, занимая большую часть Германии, и посейчас еще расчленяются на много отдельных народностей, носящих свои наименования, хотя все вместе они и именуются свебами...

Среди свебов, как утверждают семноны, их племя самое древнее и прославленное; что их происхождение и в самом деле уходит в далекое прошлое, подтверждается их священнодействиями. В установленный день представители всех связанных с ними по крови народностей сходятся в лес, почитаемый ими священным, поскольку в нем их предкам были даны прорицания и он издревле внушает им благочестивый трепет, и, начав с заклания человеческой жертвы, от имени всего племени торжественно отправляют жуткие таинства своего варварского обряда... Все эти религиозные предписания связаны с представлением, что именно здесь получило начало их племя, что тут местопребывание властвующего над всеми бога и что все прочее — в его воле и ему повинуется. Влиятельность семнонов подкрепляется их благоденствием: ими заселено сто округов, и их многочисленность и сплоченность приводят к тому, что они считают себя главенствующими над свебами (4).

Лангобардам, напротив, стяжала славу их малочисленность, ибо, окруженные множеством очень сильных племен, они оберегают себя не изъявлением им покорности, а в битвах и идя навстречу опасности. Обитающие за ними ревдинги, и авионы, и англии, и варины, и эвдосы, и свардоны, и нуитоны защищены реками и лесами. Сами по себе ничем не примечательные, они все вместе поклоняются матери-земле Нерте, считая, что она вмешивается в дела человеческие и навещает их племена (5). Есть на острове среди Океана священная роща, и в ней предназначенная для этой богини и скрытая под покровом из тканей повозка; касаться ее разрешено только жрецу. Ощутив, что богиня прибыла и находится у себя в святилище, он с величайшей почтительностью сопровождает её, влекомую впряженными в повозку коровами. Тогда наступают дни всеобщего ликования, празднично убираются местности, которые она удостоила своим прибытием и пребыванием. В эти дни они не затевают походов, не берут в руки оружия; все изделия из железа у них на запоре; тогда им ведомы только мир и покой, только тогда они им по душе, и так продолжается, пока тот же жрец не возвратит в капище насытившуюся общением с родом людским богиню. После этого и повозка, и покров, и, если угодно поверить, само божество очищаются омовением в уединенном и укрытом ото всех озере. Выполняют это рабы, которых тотчас поглощает то же самое озеро. Отсюда исполненный тайны ужас и благоговейный трепет пред тем, что неведомо и что могут увидеть лишь те, кто обречен смерти...

За лугиями живут готоны, которыми правят короли, и уже несколько жестче, чем у других народов Германии, однако еще не вполне самовластно. Далее у самого Океана — ругии и лемовии; отличительная особенность всех этих племен — круглые щиты, короткие мечи и покорность королям (6).

За ними, среди самого Океана, обитают общины свионов; помимо воинов и оружия, они сильны также флотом... Им свойственно почитание власти, и поэтому ими единолично, и не на основании временного и условного права господствовать, безо всяких ограничений повелевает король. Да и оружие в отличие от прочих германцев не дозволяется у них иметь каждому: оно всегда на запоре и охраняется стражем, и притом рабом; ведь от внезапных набегов врага они ограждены Океаном, а руки пребывающих в праздности вооруженных людей сами собой поднимаются на бесчинства; да и царям не на пользу вверять попечение об оружии знатному, свободнорожденному и даже вольноотпущеннику...

Что касается правого побережья Свебского моря, то здесь им омываются земли, на которых живут племена эстиев (7), обычаи и облик такие же, как у свебов, а язык — ближе к британскому. Эстии поклоняются праматери богов и как отличительный знак своего культа носят на себе изображение вепрей; они им заменяют оружие и оберегают чтящих богиню даже в гуще врагов. Меч у них — редкость; употребляют же они чаще всего дреколье. Хлеба и другие плоды земные выращивают они усерднее, чем принято у германцев с присущей им нерадивостью. Больше того, они обшаривают и море и на берегу, и на отмелях единственные из всех собирают янтарь, который сами они называют глезом. Но вопросом о природе его и как он возникает, они, будучи варварами, не задавались и ничего об этом не знают; ведь он долгое время лежал вместе со всем, что выбрасывает море, пока ему не дала имени страсть к роскоши. У них самих он никак не используется; собирают они его в естественном виде, доставляют нашим купцам таким же необработанным и, к своему изумлению, получают за него цену...

К свионам примыкают племена ситонов. Во всем схожие со свионами, они отличаются от них только тем, что над ними властвует женщина (8): вот до чего пали ситоны, не говоря уже об утрате свободы, даже в претерпеваемом ими порабощении.

Здесь конец Свебии. Отнести ли певкинов, венедов и феннов к германцам или сарматам, право, не знаю (9), хотя певкины, которых некоторые называют бастарнами, речью, образом жизни, оседлостью и жилищами повторяют германцев. Неопрятность у всех, праздность и косность среди знати. Из-за смешанных браков их облик становится все безобразнее, и они приобретают черты сарматов. Венеды переняли многое из их нравов, ибо ради грабежа рыщут по лесам и горам, какие только не существуют между певкинами и феннами. Однако их скорее можно причислить к германцам, потому что они сооружают себе дома, носят щиты и передвигаются пешими, и притом с большой быстротой; все это отмежевывает их от сарматов, проводящих всю жизнь в повозке и на коне.

---------------

(1) «...огромной протяженности острова...» — островом считалась Скандинавия (Скандия). О каком-то большом острове где-то в Северном море говорится во многих источниках. Есть предположение, что там действительно был некогда остров, позднее поглощенный морем.

(2) «...обитающие близ Океана прозываются игевонами,... гермионами,... истевонами...» — у Плиния Старшего выделяются пять групп, первая из которых — вандилии — включает племена бургундионов, варинов, харинов, гутонов. Оба автора не могли провести языковых различий между племенами, поскольку не знали этих языкои. В современной литературе в особую языковую группу нередко выделяют племена ингевонов — кимвров, тевтонов, возможно, фризов. Возможно, к этой же языковой группе следует отнести и всех вандилиев, а также некоторые другие племена прибалтийского побережья.

(3) «...народ... стал называть себя германцами...» — название это (видимо, кельтское по происхождению) было усвоено прежде всего прирейнскнми племенами.

(4) «...считают себя главенствующими над свебами...» — память о свевах-свебах, некогда самом многочисленном племени германцев, сохранилась в названии области «Швабия» и именовании немцев «швабами». В Скандинавию ветвь свевов проникла уже в эпоху великого переселения народов.

(5) «...племена...» — Тацит здесь перечисляет примерно те же племена, что у Плиния Старшего включены в число «вандилиев». Их религиозные обряды определенно отличают их от собственно германских, что может указывать на их негерманское происхождение.

(6) «...отличительная особенность... этих племен —...покорность королям...» — любопытно, что у прибалтийских племен социальное расслоение оказывается более глубоким, нежели у племён континентальной Германии, даже близко расположенных к Риму. Это может объясняться столкновением в этом районе разных этнических групп или же традициями, восходящими к населению, ранее вступившему на путь социального расслоения, нежели собственно германцы. Описываемые ниже свеоны — это не свебы. Скорее их можно причислить к кругу прибалтийских племен.

(7) Эстии — это не современные эстонцы, язык которых принадлежит к финно-угорской ветви. Географически это, видимо, область позднейшей Пруссии,

(8) «...над ними властвует женщина...» — об амазонках на восточном берегу Балтики говорят многие средневековые источники, а археологи находят там могильники «эпохи викингов», в которых захоронены многие женщины-наездницы.

(9) «Отнести ли певкинов, венедов и феннов к германцам или к сарматам, право, не знаю...» — Тацит выбирает из двух народов, тогда как и в «Германии», и в «Сарматии» они насчитывались едва ли не десятками.

Публикация по изданию:  Древние славяне в отрывках греко-римских и византийских писателей  по VII в. н. э.//Вестник древней истории.1941. #1, с.230

Здесь также говорится о венедах, причем расположение этого племени, по Тациту, совпадает с вышеописанным у Плиния. См. комментарии историко-географические у Шафарика и Нидерле. Новейшей работой о славянах по Тациту, является исследование польского ученого: Dankiewcky. Les sueves de Tacite ou les slaves d'ouest a l ` epoque romaine. Varsovie, 1933, Лучшее комментированное издание Тацита - во втором издании Nordeii, "Germania", 1923.

XI, 6. Здесь конец страны свевов. Относительно племен певкинов, венетов  и финнов я не знаю, причислить ли мне их к германцам, или к сарматам... Более похожи венеты на сарматов по своим нравам и обычаям.

Наверх